Обещание счастья - Страница 24

Собрав все силы, Мэри подхватила Кэсси под руки и протащила через дверной проем к лестнице. Та висела на ней как тряпичная кукла. Пустота в ее глазах любого свела бы с ума.

Каждый раз, когда Кэсси ударялась бедром о ступеньку, Мэри морщилась, прикидывая, как долго не сойдут синяки с ее зада. Наконец она прислонила подругу к стене у подножия лестницы.

— Ты пыталась меня убить? — спросила Кэсси, пошевелившись.

— Да, — ответила Мэри. — Ты почти час была не в себе. Извини меня за твою синюшную задницу, но другие доводы не действовали. Нам надо войти внутрь. Времени остается все меньше. Я тебе все объясню. Сможешь сама идти?

Кэсси со стоном поднялась на ноги. Мэри обхватила ее за талию. Девушки обнявшись прошли через кухню и стали спускаться вниз по ступенькам, ведущим в подвал. Оставив Кэсси сидеть на стуле, Мэри сбегала наверх и заперла дверь в кухню хозяйки. Еще пять минут ушло на то, чтобы закрыть на задвижки все окна.

— Объясни мне наконец, что мы делаем в этой конуре? — вяло спросила Кэсси.

Мэри села, пытаясь восстановить дыхание.

— Сама не знаю. Это только ты всегда можешь мотивировать свои действия. Когда ты отключилась, я просто не знала, что делать. Ты меня до смерти напугала. Думаю, судебный исполнитель вернется. Они опять хотят меня куда-то перевезти. И знаешь из-за чего? Из-за того, что ты ушла. Они, наверное, сначала за тобой следили, но потом упустили. Ума не приложу, зачем им меня перевозить, если ты должна здесь появиться. Не вижу никакого смысла.

— Я думаю, они не понимают, как себя с нами вести, как реагировать на наши поступки, — устало сказала Кэсси. — Зачем мы опять об этом говорим? И что мы делаем в подвале твоей хозяйки? На что надеемся? Не уверена, что это лучшая твоя идея.

— Мы здесь долго не задержимся, — возразила Мэри. — Надо только позвонить Нику. Посмотри, я принесла сюда телефон. Можем звонить, куда захотим, лишь бы денег хватило, чтобы заплатить хозяйке за разговоры. Ник нам поможет. Ведь так, Кэсси?

— Я больше ничего не знаю, Мэри. Я все испортила, безнадежно спутала все карты. Только из-за того, что у меня нет желания жить под чужим именем, ты подставляешь себя. Почему эти люди не видят, что их иезуитская Программа нам не подходит, почему не сделают для нас исключение? Я родилась и умру Кассандрой Эллиот, а не какой-нибудь Дорис Боу. Мне надо было прислушаться к своей интуиции, а я этого не сделала. Эти люди сыграли на нашем страхе. Только посмотри на нас. Мы прячемся от тех, кто пытается нам помочь. Прости, Мэри, но я, похоже, дошла до ручки.

— Какой смысл об этом говорить? Лучше спокойно подумать, что нам предпринять.

— То, что ты предложила. Позвоним Нику. Но никаких сообщений на автоответчик. Будем говорить, если только он поднимет трубку.

— Согласна. Ты жутко выглядишь. Налить тебе выпить?

— Да! Я ужасно устала, Мэри. Мне не по себе, когда я сталкиваюсь с ситуациями, с которыми не могу справиться.

— Это всего лишь приобретение жизненного опыта, — возразила Мэри.

— Да уж. Последнее время мы ведем очень насыщенную жизнь. Столько всего нового, — съязвила Кэсси. — Теперь к этому списку можно еще добавить взлом и вторжение в чужую квартиру.

— Мы ничего не взламывали. Да, нам пришлось сюда войти, но не для того, чтобы что-то украсть или учинить разгром, а в поисках безопасного места. Деньги за телефонные разговоры мы оставим. Кроме того, дверь была открыта, вот что самое главное. Ты собираешься звонить?

— Да. Где телефон?

— Около лестницы. Я принесла сюда более мощную лампу, но, боюсь, мы не сможем ею воспользоваться. Окна хоть и покрашены в черный цвет, но если зажечь яркий свет, он будет виден снаружи. Возможно, у меня начинается паранойя и я перегибаю палку, — добавила Мэри, поймав на себе удивленный взгляд подруги.

— Ты права, — подумав, согласилась Кэсси. — Тусклой лампочки под потолком вполне хватит. — Она набрала номер Ника и положила трубку после третьего гудка, как только включился автоответчик. — Будем звонить каждые полчаса. Нам нельзя отсюда уходить, пока я лично не поговорю с Ником.

Когда стрелки часов остановились на восьми часах, а телефон Ника все еще не отвечал, Мэри приложила палец к губам.

— Я слышу какой-то шум, — прошептала она, указав на окно. — Оно выходит на лестницу, ведущую в мою квартиру. Кажется, они собираются подняться ко мне. Их трое, но я не разбираю, что они говорят.

Кэсси вздрогнула, когда совсем рядом услышала мужской голос:

— Куда их черти унесли?! Она не стала собирать вещи, значит, очень спешила. Наверное, выбрались на шоссе и поймали попутку. Я сто раз повторял, что та, другая, обязательно здесь объявится, но разве меня кто-нибудь слушал?

— Подожди-ка. А это что?

— Ты о чем?

— В почтовом ящике записка, адресованная какой-то Анне. Может, ее оставила наша подопечная?

— Ты дурак. Здесь сказано, что миссис Якобсон, это хозяйка дома, уехала к сестре и вернется дней через пять. И еще она извиняется, что завтра не придет к этой Анне играть в бридж. Может быть, ты скажешь, что это зашифрованное послание? — с раздражением спросил мужчина.

Кэсси зажала рот руками, чтобы не рассмеяться, а Мэри победоносно ткнула ее в бок локтем.

— Они могли спрятаться где-нибудь в доме. Например, в подвале, — не сдавался уязвленный судебный исполнитель.

— Друг мой, когда пожилые женщины уезжают на несколько дней, они закрывают свои квартиры и подвалы тоже. Сам станешь таким, когда состаришься. Впрочем, если ты сомневаешься, проверь.

Кэсси и Мэри затаили дыхание.